Sholahh Weras-sa

Зеркальный дух
Посвещенно и подарено Марту.

- ... и вот я здесь и мне нет отсюда выхода.
Невысокий мужчина разглядывал в зеркале свои мутноватые, зеленые глаза. Ему казалось что он уловил в них что-то странное, что-то кроме рыжеватых разводов отходящих от зрачка – подарок облученья – что-то не то. Собственно, он уже давно забыл что он хотел от своего отражения. Бестелесный голос, исходивший похоже из зеркала, безжалостно изгнал все привычные мысли из отяжелевшей головы.
Это было простое зеркало в рамке красного дерева – подарок на рождение второго ребенка. Годами оно висело на обклеенной облезлыми обоями стене - безмолвный свидетель всего хорошего и плохого в жизни этого дома.
Обычное зеркало вдруг взяло и заговорило.
Мужчина нервно теребил нижнюю губу пытаясь определить куда делся привычный мир. С каких это пор зеркала разговаривают?! Он сошел с ума? Могло облучение в купе с возрастом так повлиять на его психику? Глаза забегали по напряженному лицу пытаясь обнаружить доказательства или опровержения сумасшествию. Он почти ожидал увидеть пену в уголках рта или еще что-то подобное и даже чуточку разочаровался не найдя оных.
А может, это что-то в его глазах, и есть безумие?
- Ты еще здесь?
- Д-д-да.
- Аа... А кто ты?
- Я? Я человек. Вроде бы...
- Человек... А имя у тебя есть?
- Да.
Мужчина рассеянно почесывал седеющую голову и раздумывал, в какой из своих миров он мог попасть. Да что это за бред?! Это конечно прекрасно, все эти истории на инет страничках и в потрепанных тетрадях, вера в фантазии... Но не мог же он в самом деле там оказаться? Или мог... В любом случае, он не помнил ни одной истории с говорящими зеркалами.
- Это хорошо... Когда у тебя есть имя. Я так думаю. Правда?
- Да-да конечно. А, простите, кто вы?
- Я же говорил, разве нет? Я ведь и сам не знаю... Наверное бестелесный дух не в своем мире...
- Значит... Ты не зеркало?
- Да нет вроде...
Мужчина позволил себе вздохнуть – по крайней мере это не зеркало решило вести с ним беседы.
- Ну я наверное пойду..
- Нет! Не уходи прошу, человек. Мне так одиноко тут, одному ...
Что-то трепещущее и теплое шевельнулось где-то в глубине подсознания, это что-то упорно боролось с желанием убежать из этого места и времени. Наверное сострадание – подумалось вдруг.
- Ну... Ну ладно.
- Расскажи мне о твоей стороне? О твоем мире?
- Оооо... Тут столько всего! Тут, в зеленых лесах и полях, в заснеженных горах и в темных морских пучинах, в белокаменных городах и заоблачных далях – живут тысячи и тысячи существ... А какие тут закаты! Когда заходящее солнце посылает тебе последние лучи сквозь сырой туман над лесом, когда оно раскрашивает небеса в самые неимоверные цвета... Погоди, почему ты сказал «твоя сторона»?
- Что? Ааа... Я что-то заслушался. – Голос умолк, как будто сделал перерыв на глоток горячего чая, и продолжил – Понимаешь, у меня есть, так сказать, теория... Теория что я нахожусь на другой стороне вашего мира. На изнанке. Только мир ваш красочный и полон всего а Изнанка серая и пустая...
- А как ты там оказался? И.. И кто там еще есть? А выходы и входы? – страх неизвестного почти забылся теснимый любопытством.
- Я? Я не знаю... То место в моем сознание в котором, по моему, должна быть память, как бы накрыто чем то черным, и мне ни как не удается туда заглянуть. Там хранятся великие, для меня, сокровища... Те, потерять которые вам даже не снилось в одном из ночных кошмаров. Там хранится мое имя... Мое настоящее имя. – голос помолчал и продолжил – Мне кажется что в Изнанку сложно попасть - но если попал... ты уже не выйдешь.
- Значит вход туда точно есть... Если есть вход – есть и выход, я уверен.
- Что ж, может быть и так... – Голос звучал усталым и грустным.
- Что с тобой? Ты не здоров? – Какой-то частицей сознания, он осознавал что не должен беспокоится о здоровье бестелесного незнакомца, но уже привязался душой к этому странному явлению.
- Нездоров? Думаю находится не в своем мире и не в своем теле это и впрямь не здорово... – Звонкий, короткий смешок – Ну а если серьезней – силы покидают меня постоянно... Они выветриваются, не задерживаемые телом, покидают мой дух и мне кажется что скоро от меня не останется даже остатков разума.
- Но это же ужасно! – Возмущение смешивалось с осознанием бездействия и невозможности помочь и превращалось чуть ли не в отчаяние.
Он представил себе что не знает кто он, что в одиночестве бродит по бескрайней серости Изнанки в поисках выхода а силы, что еще остались в нем, медленно покидают его бесплотный дух.
К жалости и безмерному состраданию к голосу из зеркала добавилась ненависть, вот только - он ни как не мог понять – к кому?
- А почему ты так уверен что не можешь выйти? Ты пытался?
- Нет. Я просто знаю. Я не смогу выйти и мне не хочется зря тратить остатки сил.
- А может это простое предубеждение? Может, ты просто двинешься вперед и окажешься рядом!
- Я же сказал что ничего не выйдет... – Такая безнадежность и тоска сочились из этих звуков что сердце мужчины сжалось, а вера в успех приутихла, но он не сдался:
- Но можно ведь попробовать.. Ты меня видишь?
- Нет. Я ничего не вижу, но я ощущаю твой дух.
Мужчина нахмурился пытаясь вообразить такого рода ощущение.
- Хорошо... Наверное надо пойти... Ой, что я несу?! Ты же не можешь идти... Тогда, наверное... попробуй ко мне тянутся.
Поблекшие с годами зеленые глаза впились в гладкую поверхность зеркала. Он ждал.
Он уже почти не видел своего отражения, темнота расползалась из распахнутого окна по всему промерзшему дому, закрадывалась в самые отдаленные углы, играла причудливыми тенями на стенах и потолке... Где то за окном, ночные птицы пронзали небеса своими стонами-криками.
Он ждал.
На какой-то краткий миг ему показалось движение в зеркале, но только на миг.
- Видишь, ни чего не вышло.
- Да...
Голова гудела от избытка мыслей и чувств, глаза щипало но он не мог оставить это место, это существо. Часы показывали пол-одиннадцатого и где-то далеко мелькнула мысль что он не ел с утра.
- Я как будто даже и не двигался. Знаешь, такое ощущение будто ты идешь но не сдвигаешься с места...
- Такое бывает в некоторых из моих кошмаров.
Он смотрел на свои руки, на свои бесполезные руки – зачем они нужны если он не может использовать их, для спасения того, кто в этом нуждается? Руки, как бы почувствовав его гнев, дрожали.
- А есть в Изнанке еще кто-то, кроме тебя? – Бессмысленный и бесполезный разговор... Но наверное слова – пища духа.
- Не знаю. Во всяком случае я ни кого тут больше не чувствовал. Может их духи слишком слабы, не знаю.
- А как ты нашел меня?
- Мм... Я шатался возле границы дозволенного мне пространства Изнанки, и почувствовал небольшой просвет – окно на вашу сторону – и решил там обосноваться. А потом пришел ты...
- ...и ты меня почувствовал, так?
- Ну да.
Какая-то мысль, некая спасительная идея мелькала в голубой дали сознания белокрылой недоступной птицей. Вот кажется она поддалась но нет, опять уходит...
Безнадежность сочилась отовсюду.
- Как это зеркало попало к тебе?
- Мне его подарили когда у меня родилась дочь. Десять лет назад.
- Значит у тебя есть дети... – Голос потеплел.
- Да. – Гордо – У меня их двое – старший сын и дочь.
- А где их мать?
- Она... Ушла. – Он потупился увиливая от неприятного разговора. Почему-то совсем не хотелось думать и говорить о ней с зеркальным духом.
- Понятно. А вот я не знаю есть ли у меня дети.
Мужчина похолодел при мысли о том что он может не знать о себе ничего, даже есть ли у него дети. А может это просто уличный холод пробрал его? Он подошел к окну и задернул шторы, отгораживаясь от ледяной ночи.
Не чувствуя ног он вернулся к зеркалу.
Дрожащими пальцами он прикоснулся к холодной глади стекла. Зачем все это? Я бесполезная тряпка которая даже не может трезво мыслить... Кому я нужен? Этому, полуживому, из зеркала? Но я же не могу ему ни чем помочь... Бессильный и бесполезный.
Тягучая темнота опутывала сознание, глушила воспоминания, сеяла безразличие и безнадежность в пустеющей душе. Холодные свечи отражались в мертвом зеркале.
В животе все скрутило так что перехватило дыхание но боли не было. Или потерялась способность ее ощущать?
Что-то странное творилось в этом доме. Что-то странное творилось с его обитателем.
Зловеще странное.
- О, ты вернулся! Я боялся что ты ушел насовсе... Что с тобой?!
Перед глазами все плыло, дрожащие руки хватали воздух, тело тянуло вниз, вниз... Сознание уплывало и он никак не мог уловить – что же он потерял такого что удерживало в нем жизнь? Бой часов выбивал остатки тепла и жизни.
Удар, еще один.
Какой-то голос звал его но он не мог ответить, да и не хотел...
Удар, удар, удар...
Все тяжелее дышать и чувствовать. И вспоминать...
Удар и еще.
Закрыть глаза и слушать тихий переливчатый смех... А потом уйти. И все.
Удар-удар-удар.
Что-то просыпалось в его измученной душе, только не понять что... А удары все давят, ломают, крушат...
Удар.
Он понял, понял что потерял!
Хриплый шепот в тишину:
- На...Надежда...
Часы пробили двенадцать.
Переливчатая тьма облепила его, поглотила, стала им.

Он ни как не мог понять что за зеленые глаза смотрят на него. Большие, раскосые с задорными искорками, они светились и манили и оторвать от них взгляд было делом не из легких. Может это ангел пришел к нему с визитом на дом?
Ради таких глаз стоит жить – мелькнула мысль.
- Кто ты? Мне кажется я тебя знаю...
Края бледных губ дрогнули в мимолетной улыбке. Она была не одета и бледная кожа как бы светилась во тьме.
Он удивился узнав голос зеркального духа:
- Я – Надежда.

Сорааль

Свет, синий и серебристый, мерцая, исчезал. Корабль медленно возвращал себе обычную форму. Оправляясь от неприятных ощущений прыжка я огляделся:
небольшое светило, сиренево-голубого цвета мерцало вдали, приглушенное акварельными облаками-гигантами. Собственно, истинный цвет звезды определить отсюда не получалось – туманность, начало и конец которой не мог найти даже усиленный взгляд моего корабля, меняла цвет, будто она была живая, искажая свет этого сектора, как витражи в старых людских церквях искажают дневной свет. Что-то странное, никогда мной доселе неиспытываемое, подымалось из глубин души и тепло покалывало во всем теле.
читать дальшеКорабль вздрогнул под моей рукой и тихо вздохнул - я скорей почувствовал это, нежели услышал. Машинально поглаживая чуть пульсирующую стену у окна я заставил себя отвести взгляд от зачаровывающего мерцания.
Справа от корабля, большая, нет - огромная планета темнела на фоне сиреневой сказки.
- К пла... – Оказывается горло перехватило: отдаваясь от стены, голос звучал хрипло, как после долгого сна. Я откашлялся и выпалил – К планете!
Я смотрел, не мигая, на огромный шар, край которого уже загородил от меня звезду и большую часть туманности.
Я не знал куда лечу, когда прыгнул в этот сектор. Точнее - именно поэтому я сюда и прыгнул...

Седовласый Вечный говорил, что ни один из их исследователей, а исследователи вечных, несомненно, были лучшими из всех мне известных, не смог определить, что же в нем находится. Точнее – ни один из них не вернулся.
Я вспоминал тот чарующий момент, когда он стоял передо мной – тот, кто видел первый наш полет и еще многих других до нас - и рассказывал своим хриплым голосом о неизведанном секторе, черным пятном зияющем на картах. Я сразу понял, чего он хочет, а он не мог не знать, что я ринусь туда при первой же возможности.

Корабль дрожал все сильнее и я почувствовал как превышается заданная скорость и мы мчимся на планету.
- Включить антигравитационную систему!
Какая огромная сила скрыта в недрах этого шара... Хотя, это не удивительно – если по размеру планета была в три раза больше гигантского, но мертвого Аринола, знаменитого, казалось, во всей вселенной, то почему ее сила гравитации должна быть слабей?
Корабль излучал непонятное мне неудовольствие, когда мы осторожно облетали планету. Я нагнулся и зашептал что-то успокоительное, решив что виновата моя неосторожность с гравитацией, но он рассердился еще больше.
Он никогда раньше так себя не вел. Но ведь и во мне что-то изменилось. Я чувствовал как просыпалось что-то большее чем просто наслаждение красотой, большее чем уважение и восхищение таким удивительным местом. Вся кожа горела а сердце стучало быстрее и быстрее, какой-то восторг рвался наружу из уставшей души, рвался, что бы наполнить весь маленький мир кабинки смехом и теплом.
Впереди планета мерцала толстым слоем голубоватой атмосферы. Чуть глубже, словно в ритуальном танце, кружились оранжевые облака. Они собирались в маленькие бури, медленно плыли в голубых волнах атмосферы, или таяли, на прощание превращаясь в причудливые малиновые фигуры. Я не сразу заметил что стою с открытым ртом уже довольно долго, все это было таким завораживающе-красивым и таким... Родным?
Я прищурился на эту дикую идею, непрошено ворвавшуюся в зачарованный разум, как на подозрительный неизвестный объект на пути. Я попытался выгнать ее, но она не желала окончательно уходить, поэтому я просто заткнул ее как можно глубже в темный уголок разума, и ей не оставалось ничего, кроме как дразниться из темноты, чем она и занялась.
Корабль явно развеселился, наблюдая за мной, и даже поменял цвет – теперь он отливал оранжевыми и малиновыми цветами, напоминая одно из этих прелестных облачков на планете.
Я тихо напевал что-то, разводя горячий напиток мутно-зеленого цвета, как вдруг пространство кабины сократилось настолько, что стены, принявшие агрессивно -красную окраску, сжали плечи, а потолок опустился до расстояния ладони от моей головы. Обжигающий напиток разлился мелким болотцем на красном полу.
Я ринулся к окну, лихорадочно вспоминая, было ли такое раньше и, отчего могло случиться сейчас. Пленка окна облепила мне лицо на втором шагу и вдруг отступила – корабль принял обычную форму и теперь только дрожал крупной дрожью. Его, темно серые теперь, стены содрогались в такт моему сердцебиению а монотонное жужжание походило на скорбную песнь.
Из космоса за окном на меня смотрели остатки механики и кораблей. Я подлетел поближе, лавируя среди всякого космического мусора и мелких астероидов, так что стали видны надписи на кусках металла, когда-то бывших космолетами. Сомнений не было, это дело рук человеческих. Но было и еще что-то, я никак не мог разобрать что это. Оно свободно дрейфовало в полукилометре от корабля и отливало темно -красным. Я напряг зрение. Было много других способов лучше разглядеть объект, но мне не хотелось зря тревожить это кладбище.
Сердце толкнулось в ребра с неимоверной силой и замерло – передо мной был корабль, такой же как мой. Он был мертв.
Глубоко вдохнув, я заставил сердце забиться вновь. Как это все чертовски странно... И тут я вспомнил.

Скафандр шуршал мелкой чешуей, когда я пробирался к сердцевине моего корабля. Пальцы ощущали каждую неровность неимоверно прочной шкуры живого гиганта. Я искал его сердце.
Мелкие камушки далеко отлетали, с шипением ударяясь об энергетический шит.
Вот оно – то место, которое показал мне мой дед, казалось, века назад. Тогда там был белесый шрам-полоса и дед рассказал мне, что это место, на котором было имя корабля. Он говорил тогда о том, как разделились земляне на отдельные кланы, как группа людей поселилась в самом прекрасном месте во вселенной и потеряла связь с остальными, как они превратились в почти абсолютно другую расу со своей историей, своими обычаями и своей жизнью. Его глаза блестели от слез, когда он говорил о последней встрече людей с их бывшими собратьями. Живые гиганты кораблей, никогда не знавших войны, сражались за свою жизнь и жизнь своих пилотов. Раны и потери, основная из которых – потеря своей родины, оказались слишком тяжелыми и, когда последние корабли улетали с поля брани, они потеряли свои имена, а сектор закрыли.
В тот вечер дед умер, очевидно, сказав все, что хотел, а я обещал себе и кораблю, что найду его имя - что найду наш дом. С тех пор я скитаюсь по бескрайней вселенной, ища свое прошлое или окончательного забвения.

На бугристой коже пульсировали четкие алые буквы – Сорааль – одинокий.
Я прижал дрожащие руки к месту, когда-то как бы прикрытому траурным одеянием, по щекам - впервые за долгие годы моих скитаний - текли слезы.
- Мы дома, Сорааль, мы дома

Форум » Фики, арт, клипы » Старые ориджиналы, фэнтези и фантастика, рэйтинг...низкий))
	перенос